Насколько опасно диссоциативное конверсионное расстройство?

Редкий феномен расстройства, называемый диссоциативным расстройством личности, является крайним случаем диссоциативной патологии. Она характеризуется процессом, в ходе которого действия, мысли и эмоции человека становятся отделены от остальной части его личности и функционируют независимо.

Диссоциативное расстройство личности имеет достаточно схожий с шизофренией комплекс симптомов, но несмотря на это, заболевания отличаются друг от друга следующими признаками:

• амнезия как симптом является обязательным критерием диагностики диссоциативного расстройства личности, когда при шизофрении потеря памяти случается только в редких случаях острого психоза;
• психологические травмы в детстве чаще всего способствуют развитию диссоциативного расстройства личности. По тяжести травматизации в детстве шизофрения показывает более низкие результаты в результате психологических тестирований пациентов;
• аффективное уплощение является негативной симптоматикой шизофрении, но при диссоциативном расстройстве личности она отсутствует. Симптом заключается в слабом проявлении или утратой высших эмоций (чувства благодарности, сострадания, уважения и других). Также при шизофрении пациент часто не способен элементарно совершать действия для ухода за собой, что редко можно наблюдать при диссоциативном расстройстве личности;
• наличие двух и более идентичностей в сознании или подсознании пациента характерно для диссоциативного расстройства личности. Больные шизофренией могут лишь воплотить альтернативную личность, но данный процесс сопровождается бредовыми идеями;
• адекватные мыслительные способности и умение логически организовывать деятельность редко нарушаются у людей с диссоциативным расстройством личности. При шизофрении у больного данные способности значительно ухудшаются.

Диагноз F 44.0 Диссоциативная амнезия

Основной чертой является потеря памяти, особенно на важные недавние события, которая не вызвана органическим психическим заболевание и слишком выражена, чтобы ее можно было объяснить обычной забывчивостью или усталостью. Амнезия обычно сконцентрирована на травмирующих событиях, таких, как несчастный случай или неожиданная тяжелая утрата, и обычно является частичной и избирательной. Полная и генерализованная амнезия редка и обычно является частью амбулаторного автоматизма (фуги) (F44.1); в этом случае расстройство так и следует классифицировать. Диагноз диссоциативной амнезии не следует ставить при наличии органического заболевания мозга, интоксикации или чрезмерной усталости.

Исключены: амнестическое расстройство, вызванное употреблением алкоголя или другого психоактивного вещества (F10-F19 c общим четвертым знаком .6) амнезия:

• БДУ (R41.3)
• антероградная (R41.1)
• ретроградная (R41.2)

Диагностика

Диагностика диссоциативного расстройства включает подробный анамнез, историю развития заболевания, физикальное, неврологическое и психиатрическое обследования, оценку клинической картины; изучение особенностей психосоциальной среды, условий жизни, окружения пациента, факторов стресса, умения справляться с жизненными стрессовыми ситуациями. При этом исключаются физиологические или неврологические нарушения, которые могли привести к подобным симптомам.

Дифференциальный диагноз включает тревожное расстройство сепарации, генерализованное тревожное расстройство, паническое расстройство, школьную фобию (у детей), депрессию и иногда надвигающийся психоз.

Ложноположительные диагнозы (менее 5% случаев) чаще ставят женщинам, детям с психическими расстройствами, пациентам с необычными двигательными нарушениями или эпилепсией.

Диагноз F 44.2 Диссоциативный ступор

Диссоциативный ступор диагностируется на основании выраженного уменьшения или отсутствия произвольных движений и нормальных ответных реакций на внешние раздражители, такие, как свет, шум, прикосновение, однако осмотр и обследование не обнаруживают явной физической причины. Кроме того, имеет место абсолютная очевидность психогенной причины в виде недавних стрессовых событий или проблем.

Исключены: органическое кататоническое расстройство (F06.1) ступор:

• БДУ (R40.1)
• кататонический (F20.2)
• депрессивный (F31-F33)
• маниакальный (F30.2)

Диссоциативное расстройство идентичности

Представьте себе степенную замужнюю женщину, которая работает в библиотеке и воспитывает пятилетнюю дочку. Она как всегда уходит на работу с утра, но вечером не возвращается; все родственники ее ищут, и через несколько дней находят — в психиатрической клинике. Сама пациентка рассказывает, что какая-то часть дня выпала из ее памяти без всякой внешней причины, и на следующее утро она обнаружила себя в постели с незнакомым мужчиной в дешевом отеле в другом городе. В больницу ее доставили полицейские, которых вызвал администратор отеля, потому что лежащего рядом мужчину перепуганная женщина ударила, он спросонья ответил тем же, завязалась драка. При этом женщина — у которой действительно не было ни следов травмы, ни признаков опьянения — плакала и клялась, что не помнит, как оказалась здесь с этим мужчиной и с ее ведома это произойти ни в коем случае не могло; мужчина говорит, что она сделала это совершенно добровольно и за достаточную плату. Несчастная библиотекарша совсем не похожа на многогранного Билли Миллигана, но именно так выглядит в реальной клинической практике диссоциативное расстройство идентичности. По сравнению с другими терминами (например, расстройство множественной личности, как в МКБ-10) этот хорош тем, что включает определение “диссоциативное” и сразу отсылает нас к категории диссоциативных расстройств. По сути, эпизоды, когда пациент чувствует себя “другой личностью” — это истерические припадки. Классики психиатрии, мастера клинических описаний приучили нас видеть даже в типичных случаях, какой истерия бывает изобретательной и талантливой. Но случаи, когда “вторая личность” вдруг начинает говорить на языке, которого пациент никогда не знал, или умеет что-то, чего пациент никогда не умел — казуистичны, и не всегда им стоит верить; а “вторая личность” асоциальная, ведущая себя неадекватно ситуации, дезадаптирующая или даже прямо угрожающая жизни пациента неминуемо приведет его к психиатру. Приведем симптомы этого расстройства так, как они описаны в критериях DSM-5, служащих основанием для постановки диагноза.

1. Нарушение собственной идентичности, которое характеризуется наличием у одного человека двух или более отличных личностных состояний — в некоторых культурах эти состояния могут трактовать как эпизоды одержимости. Ощущение себя самих как целостной личности, самостоятельно контролирующей свои действия, у таких пациентов прерывисто, разорвано, и этот разрыв проявляется в смене состояний всех сфер психики: аффекта, мышления, памяти, восприятия и может затрагивать соматическое состояние, чувствительную и двигательную сферу.
2. Повторяющееся выпадение из памяти (с последующим восстановлением) сведений о своей повседневной жизни, базовой персональной информации, эмоционально значимых, как правило, травматичных событий, которое невозможно трактовать как обычное забывание.
3. Симптомы значительно нарушают социальное и профессиональное функционирование пациента.
4. Расстройство нельзя связать с принятой в данной культуре религиозной практикой (например, если речь идет не о каком-нибудь шамане, для которого состояния “одержимости духами” — норма, а о “рядовом” носителе такой культуры, которого они будут серьезно беспокоить), а у детей — с игрой.
5. Симптомы не могут быть следствием приема психоактивных веществ или соматического/неврологического заболевания.

В сущности, в рамках диссоциативного расстройства идентичности могут проявляться любые диссоциативные симптомы: это и диссоциативная амнезия с затрудненным воспоминанием эпизодов из прошлого; и диссоциативная фуга, когда пациент внешне ведет себя упорядоченно, но на самом деле абсолютно бессознательно убегает или уезжает в другой город; и нарушения чувствительности или двигательной функции диссоциативной природы, когда, например, только одна из “личностей” хромает или страдает слепотой. Определение принадлежности расстройства к диссоциативным на основании всех этих симптомов очень помогает врачу в диагностике, с этой целью создано множество опросников и структурированных интервью, направленных именно на выявление диссоциативных симптомов (адаптированы, например, Шкала Соматоформной Диссоциации SDQ-20, Шкала Диссоциации DES, Кембриджская Деперсонализационная шкала CDS). Однако особенностью именно диссоциативного расстройства идентичности является то, что побуждает нас называть разные состояния пациента разными “личностями”: хотя и в рамках диссоциативных эпизодов, они обладают собственным характером, мышлением, памятью, которые так же стабильно сохраняются и передаются от эпизода к эпизоду, как и характеристики “основной” личности в “светлые промежутки”. В этом ключевое отличие диссоциативного расстройства идентичности от шизофрении. Хотя пациент с шизофренией тоже может называть себя разными именами, представлять себя разными персонажами, вдруг начать вести себя нехарактерно, а потом вернуться к прежнему поведению, в его случае ни о каких избыточных личностях речь не идет; за какие бы имена и фигуры он ни цеплялся, больной стремительно теряет ту единственную личность, которая у него была.

Тем не менее, вопрос дифференциальной диагностики диссоциативного расстройства с шизофренией неизменно возникает, поскольку кроме диссоциативных пациенты могут рассказывать и о типичных психотических симптомах:

• нарушения восприятия: слуховые псевдогаллюцинации в форме голосов, которые комментируют их действия, или негативные галлюцинации, в том числе интересный феномен произвольной аналгезии, когда пациент может самостоятельно “снизить” болевую чувствительность
• автоматизмы: ощущение, что кто-то вмешивается в ход мыслей пациента или управляет его действиями помимо его воли;

Различают две формы диссоциативного расстройства идентичности:

• так называемая “одержимость”, когда другое состояние личности обусловлено, по мнению самого пациента, вмешательством духов или демонов; возникает на определенной культурной и религиозной почве

• не связанная с ощущением одержимости, когда разные “личности” — это, как правило, люди разного пола, возраста, мировоззрения.

В зависимости от формы расстройства “голоса” или ощущения управления своими мыслями и действиями пациент будет относить на счет “духов” или внезапного вмешательства другой личности. Но с другой стороны, в принципе валидность такого диагноза вызывает много вопросов. Как мы можем с уверенностью утверждать, что пациент нас не обманывает? Если вернуться к случаю с работницей библиотеки, полицейские не обнаружили никаких признаков насилия, а саму пациентку застали в таком виде, что больше склонялись поверить мужчине; в психиатрическую больницу ее доставили скорее из-за бурного выражения эмоций, а что-то более серьезное, чем реактивное расстройство, врачи заподозрили, только разобравшись, какую жизнь она обычно ведет. Диссоциативное расстройство идентичности, как и другие диссоциативные расстройства, часто симулируют — настолько, что симулянты становятся контрольной группой в исследованиях по выявлению нейрофизиологических коррелят. Тем не менее, есть признаки, которые помогают врачу определить истинное расстройство и пациента, которому действительно можно помочь. В подавляющем большинстве случаев диссоциация становится реакцией на психологическую травму, поэтому в анамнезе пациента нужно искать обстоятельства, которые еще в детском возрасте могли бы расположить его так реагировать в дальнейшем (физическое и сексуальное насилие, отчуждение со стороны родителей и конфликты между ними) и, если расстройство проявилось уже во взрослом возрасте, — событие, которое могло его спровоцировать. В нашем клиническом случае таким провоцирующим событием стала смерть отца, хотя пациентка практически с ним не общалась, и он же был источником детской травмы: страдал алкоголизмом, бил жену и детей, потом и совсем ушел из семьи, не работал и жил на улице. Другая особенность — множество сопутствующих психических расстройств, поскольку психологическая травма их провоцирует или облегчает их развитие. Это могут быть расстройства личности (не путать с расстройством идентичности — непрерывного ощущения себя как единой личности; здесь речь идет о патологии характера, неадаптивных стратегиях поведения у “основной” личности), депрессии, тревожные расстройства, обсессивно-компульсивное расстройство. Наша работница библиотеки до нынешней госпитализации безуспешно лечилась у психиатра по поводу тревожной депрессии. Существует множество психологических концепций, которые объясняют, как травма приводит к диссоциативным симптомам, и каждая оправдывает определенный подход к психотерапии; в этом материале остановимся на биологической концепции. Мы знаем, что ситуация угрозы вызывает у животного реакцию “борьбы или бегства”, когда все физиологические процессы направлены на повышение чувствительности к важным сигналам, реактивности, тонуса мышц. Но есть и еще один вид реакции, который срабатывает, когда ни то, ни другое невозможно — так называемая “притворная смерть”. Он менее адаптивен, чем “борьба или бегство”, но тоже в некоторой степени может минимизировать ущерб. При этом тонус мышц наоборот снижается, чувствительность к стимулам и реактивность падают. Именно в такой ситуации оказывается ребенок, когда угроза исходит со стороны взрослого. Предполагают, что в состоянии “мнимой смерти” происходит функциональная деафферентация, отрешение от всех внешних стимулов, как во сне — с которым часто сравнивают свое состояние пациенты с диссоциативным расстройством. Нормальное состояние связей между подкорковыми сенсорными центрами, непосредственно с ними связанными структурами, отвечающими за аффективный ответ, и собственно корой обеспечивает то самое непрерывное ощущение единичности и целостности собственной личности. Если эпизоды функциональной деафферентации часты в детстве, когда формируется основная масса таких связей, они могут впоследствии нестабильно работать во взрослом возрасте, особенно в ситуации угрозы. Нейровизуализация может зафиксировать результаты такого патологического развития: у пациентов с диссоциативным расстройством наблюдается, например, перестройка гиппокампа, уменьшение его объема регистрируется МРТ, и оно коррелирует с тяжестью психологической травмы детского возраста. Еще одна особенность — чередование состояний гиповозбуждения (подобных “мнимой смерти”) и гипервозбуждения (подобных реакции “борьбы или бегства”). Ее ранее описывали при посттравматическом стрессовом расстройстве, которое по данным современных исследований сближается с диссоциативными расстройствами. Состояние гиповозбуждения соответствовало реальному переживанию травматической ситуации, а гипервозбуждения — так называемым “флешбэкам”, гиперреалистичным воспоминаниям о уже пережитых событиях. Такая же смена состояний, и те же нейрональные корреляты этих состояний (при гиповозбуждении — преимущественная активация префронтальной коры, поясной и парогиппокампальных извилин; при гипервозбуждении — миндалины, островка, дорсального стриатума) показаны при диссоциативном расстройстве идентичности — и они соответствуют разным “личностям”. То есть для той психологической ситуации, в которой существует пациент, разные личности по-своему функциональны, и если мы хотим его вылечить, нужно научить его другим способам адаптации. Никаких способов напрямую управлять механизмами адаптивного поведения у нас пока нет, поэтому основным подходом в лечении диссоциативного расстройства идентичности остается психотерапия. Предпочтительны индивидуальные занятия с терапевтом и психодинамический подход (например, когнитивно-поведенческая терапия).

По общепризнанным рекомендациям ISSDT (Международное общество по изучению травмы и диссоциации), терапия проходит в три этапа: на первом терапевт пытается сформировать у пациента правильное понимание болезни, первично стабилизировать состояние и уменьшить выраженность сопутствующих депрессивных и тревожных симптомов; на втором необходимо подробно разобрать все травмы, которые привели к формированию защиты по механизму диссоциации, и цель третьего этапа — перейти от диссоциации к более организованным и адаптивным защитам.

Основная цель психофармакотерапии — борьба с коморбидными психическими расстройствами, которая облегчает психотерапевту подход к диссоциативному расстройству. Интересный аспект фармакотерапии — различный ответ на лекарственные препараты, который пациент может давать в разных личностных состояниях.

Источники

1. Sadock B. J., Kaplan H. I. Comprehensive Textbook of Psychiatry: X. – Wolters Kluwer, 2020.
2. Dissociation and the Dissociative Disorders: DSM-V and Beyond, edited by P. F. Dell and J. A. O’Neil. (2009). New York, NY: Routledge, 898 pp.
3. International Society for the Study of Trauma and Dissociation. Guidelines for treating dissociative identity disorder in adults, third revision //Journal of Trauma & Dissociation. – 2011. – Т. 12. – №. 2. – С. 115-187.
4. Dorahy M. J. et al. Dissociative identity disorder: an empirical overview //Australian & New Zealand Journal of Psychiatry. – 2014. – Т. 48. – №. 5. – С. 402-417.
5. Reinders A. A. T. S. et al. Opposite brain emotion-regulation patterns in identity states of dissociative identity disorder: A PET study and neurobiological model //Psychiatry Research: Neuroimaging. – 2014. – Т. 223. – №. 3. – С. 236-243.
6. Chalavi S. et al. Abnormal hippocampal morphology in dissociative identity disorder and post‐traumatic stress disorder correlates with childhood trauma and dissociative symptoms //Human brain mapping. – 2020. – Т. 36. – №. 5. – С. 1692-1704.

Диагноз F 44.3 Транс и одержимость

Расстройства, при которых имеет место временная потеря ощущения себя как личности и полная неосознанность окружающего. В эту рубрику включены только состояния транса, которые непроизвольны и нежелательны и возникают вне религиозных или культурно-приемлемых ситуаций.

Исключены: состояния, связанные с:

• острыми или преходящими психотическими расстройствами (F23.-)
• расстройством личности органической этиологии (F07.0)
• постконтузионным синдромом (F07.2)
• интоксикацией, вызванной употреблением психоактивных веществ (F10-F19 с общим четвертым знаком .0)
• шизофренией (F20.-)

Причины появления

Диссоциативное расстройство личности может быть вызвано совокупностью многих причин:

• тяжелый стресс;
• повышенная тревожность;
• психологические травмы;
• дефицит защиты у ребенка в детстве;
• насильственный опыт ребенка в детстве.

Наиболее распространенной причиной развития расстройства выступает насилие, которому подвергаются дети со стороны родственников.

Более 80% больных разными проявлениями диссоциативного расстройства личности были подвержены насилию в детстве. Но не всегда данный фактор является ключевым при выявлении причин расстройства. Бывают случаи, когда больные переживали смерть близких, серьезные болезни и другие стрессовые ситуации.

Все причины, приводящие к возникновению нарушения, сводятся к действию стрессовых факторов, сила которых в результате разных травмирующих событий приводит к активизации защитной реакции организма. Она заключается в расщеплении сознания, что позволяет избежать болезненных ощущений, чувств и сильного эмоционального потрясения.

Причины и факторы риска

Раздвоение (диссоциация) – это особый механизм, дающий возможность разуму человека разделять на несколько частей мысли и воспоминания обычного сознания. После раздвоения образовавшиеся части подсознательных мыслей сохраняются и могут в дальнейшем всплывать в сознании под влиянием триггеров (пусковых механизмов). К таким механизмам относятся события и объекты, которые окружали пациента в момент травматического события.

Факторами, предрасполагающими к формированию диссоциативных расстройств, являются:

• длительный сильный стресс;
• недостаток заботы и любви со стороны взрослых в детском возрасте;
• психологическое, физическое или сексуальное насилие;
• длительная бессонница;
• передозировка закисью азота («веселящим газом»);
• участие в боевых действиях;
• перенесение автокатастрофы или природного бедствия;
• тяжелые психологические конфликты;
• длительно протекающие тяжелые соматические заболевания;
• смерть близких людей.

Понятие и МКБ 10

Конверсионное (диссоциативное) расстройство — это психогенное заболевание, при котором психологическая проблема находит выражение на телесном (соматическом) уровне.

Так при конверсионном расстройстве человек утрачивает сенсорные или моторные функции, что указывает на физические нарушения. Но при этом органические причины, способные вызвать подобные нарушения, отсутствуют.

В современной классификации психических заболеваний МКБ-10 расстройство имеет код F44 и включает в себя 10 уточняющих диагнозов.

Насколько опасно для организма?

Расстройство полностью исключает вероятность полноценной жизни. Оно таит в себе множество опасностей и проблем, которые на первый взгляд могут быть неочевидны.

Например, диссоциативная фуга обычно сопряжена с серьезный потрясением для человека в момент «возвращения» к прежней жизни.

А в период фуги больные способны встать на путь криминальной деятельности, занять серьезную сумму денег, а также необратимым образом повлиять на ход события и судьбу своей «настоящей» личности.

Некоторые больные даже спустя время после выхода из фуги не могут смириться с совершенными действиями, упущенными в период «забвения» возможностями и т.д.

Конверсионное расстройство может привести к серьезным последствиям и на физическом уровне.

Так у людей, длительное время страдающих от диссоциативного паралича, атрофируются мышцы.

Краткое описание

Клиническая картина диссоциативных и конверсионных расстройств проявляется соматическими и психическими симптомами. Соматические симптомы (часто напоминают неврологическое заболевание) характеризуются внезапным и временным изменением или утратой какой — либо функции тела в результате психологического конфликта (например, психогенный паралич). Психические симптомы также тесно связаны с психологическим конфликтом и характеризуются внезапностью появления и обратимостью.

Код по международной классификации болезней МКБ-10:

• F06.5 Органическое диссоциативное расстройство
• F44 Диссоциативные [конверсионные] расстройства

Конверсия в данном случае означает замещение (конверсию) тревоги соматическими симптомами, которые часто напоминают неврологическое заболевание (например, психогенный паралич). Диссоциация означает происхождение симптомов от недостаточного взаимодействия между различными психическими функциями и проявляется симптомами психических нарушений (например, психогенная амнезия). Альтернативное название этой группы невротических расстройств — истерия. Термин «истерия» исключен из американской классификации и МКБ–10 как «компрометирующий» и заменён на диссоциацию, конверсию, гистрионическое расстройство личности. Тем не менее, этот термин широко применяется отечественными психиатрами. В американской классификации DSM–IV термины диссоциативный и конверсионный имеют разное значение: понятие конверсионное расстройство используют для определения тех психологически детерминированных расстройств, которые проявляются соматическими симптомами; в то время как понятие диссоциативные расстройства относится к расстройствам, которые проявляются психологическими симптомами (например, амнезия). В МКБ–10 термины «диссоциативные» и «конверсионные» расстройства тождественны.

Общие сведения

Синдром раздвоения личности упоминался еще в трудах Парацельса – сохранились его записи о женщине, которая считала, что у нее кто-то ворует деньги. Однако на самом деле деньги тратила ее вторая личность, о которой женщина ничего не знала.

В 1791 г. штутгартский городской врач Эберхард Гмелин описывал молодую горожанку, которая под влиянием событий французской революции (Германия в это время стала прибежищем для многих французских аристократов) обрела вторую личность – француженку с аристократическими манерами, прекрасно говорившую на французском, хотя первая личность (немецкая девушка) им не владела.

Встречаются также описания лечения подобных расстройств китайскими препаратами.

Расщепление личности часто описывается и в художественной литературе.

Болезнь считалась чрезвычайной редкостью – до середины XX века было задокументировано всего 76 случаев раздвоения личности.

О существовании синдрома раздвоения личности широким массам стало известно после исследований, проведенных в 1957 году психиатрами Корбеттом Тигпеном и Херви Клекли. Итогом их исследований стала книга «Три лика Евы», в которой подробно описывается случай их пациентки – Евы Уайт. Интерес к феномену вызвала и изданная в 1973 г. книга «Сибил», героине которой был поставлен диагноз «расстройство множественной личности».

После выхода и экранизации данных книг количество больных, страдающих диссоциативным расстройством идентичности, увеличилось (с 1980-х по 1990-е годы зарегистрировано до 40 тыс. случаев), поэтому некоторые ученые считают это заболевание ятрогенным (вызванным влиянием психотерапевтов).

«Диагностический и статистический справочник психических расстройств» включает расстройство множественной личности как диагноз с 1980 года.

В некоторых случаях люди, имеющие расстройство множественной личности, не считают это состояние расстройством. Так, автор бестселлера «Когда кролик воет» Трудди Чейз отказалась от интеграции своих субличностей в единое целое, утверждая, что все ее личности существуют как коллектив.

Диссоциативное расстройство идентичности в настоящее время составляет 3% от всего количества психических заболеваний. У женщин в связи с особенностями психики заболевание фиксируется в 10 раз чаще, чем у мужчин. Такая зависимость от пола может быть связана с затрудненной диагностикой расщепления личности у мужчин.